На фото – пленный казачий офицер в г. Енисейске, зверски убитый красными интервентами (сожжены ноги, руки и голова).
«Крестьяне не догадывались, кто мы на самом деле, и всё же не скрывали, что ненавидят большевиков, разоривших в этих местах много крепких деревень. Прослышав, что из Минусинска специально, чтобы вылавливать по лесам остатки белого воинства, выслан отряд красногвардейцев, мы отошли подальше от реки и затаились в чащобе. Здесь отсиживались мы почти две недели, пока красные рыскали по лесам, хватая оборванных безоружных офицеров, скрывавшихся где придется от лютой ненависти большевиков.
Возобновив путь, мы вскоре достигли поляны, по краям которой висели на деревьях трупы изуродованных до неузнаваемости двадцати восьми офицеров. Тогда-то мы и решили ни за что не сдаваться живыми в руки большевиков, а в случае необходимости прибегнуть к цианистому калию или к спасительной пуле.
Как-то, перебираясь через приток Енисея, мы увидели потемневшие от грязи трупы выброшенных на мель людей и лошадей. Немного подальше обнаружили сломанные сани, а вокруг на земле пустые ящики, рваную одежду, кипы разбросанных бумаг. И вновь трупы. Кем были эти несчастные? Что за трагедия разыгралась здесь, в диком лесу? Пытаясь разобраться, мы стали внимательно просматривать документы и бумаги. Большинство из них были официальными донесениями в штаб Пепеляева. Видимо, часть отступавшего вместе с армией Колчака штаба оказалась в этом лесу и, не сумев надёжно укрыться, окружённая со всех сторон красными частями, была схвачена и уничтожена врагом. Вблизи этого места мы наткнулись на труп истерзанной женщины [вероятно, сестры милосердия], с первого взгляда на который было понятно, что пришлось пережить несчастной, прежде чем благословенная пуля положила конец надругательствам, Неподалеку от убитой было что-то вроде навеса из сучьев, все пространство под ним было завалено бутылками и консервными банками – видимо, зверское убийство предварял развесёлый пир…»
© Оссендовский Антоний Фердинанд
«И звери, и люди, и боги».
«В город привезли несколько изуродованных трупов, носивших следы издевательств. Их выставили напоказ народу с объяснением, что это – "тела красных, замученных белыми". Публика подходила, смотрела, ужасалась и ругала каппелевцев. Тела стояли на виду два дня, пока какая-то женщина не узнала в одном из них своего сына, служившего офицером в армии Колчака. С плачем и криком она бросилась на труп… Окружающая толпа онемела от изумления и ужаса. Женщину немедленно увели, а трупы сейчас же убрали и больше не выставляли…» ©