Фотокопии документов НКВД и ВКП(б) по репрессиям: historical_fact

Так называемые "расстрельные списки" или "альбомы" с данными на осужденных, занимавших более-менее видные посты, готовились в недрах НКВД и поступали на согласование Сталину. Только в один день 12 сентября 1938 г. Сталиным и Молотовым были подписаны 3173 расстрельных приговора – это больше числа всех смертных приговоров военно-окружных и военно-полевых судов Российской империи за 1905-1913 г.г. Сопроводительные записки писали наркомы внутренних дел Н.И.Ежов, а затем Л.П.Берия. Сталин писал "За" и расписывался, как правило, красным карандашом, после него разноцветными карандашами расписывались еще 3-4 члена Политбюро. В отсутствии Сталина 3 января 1938 право первой подписи "За" перешло к Жданову (в этот день были подписаны списки на 2,5 тыс. чел. по "первой категории"). Сталин и Молотов подписали соответственно 357 и 372 списков. Жданов, Каганович и Ворошилов – около половины. Микоян, Косиор, Ежов – лишь несколько списков. В 383 списка попало 44 тыс. чел. и на 39 тыс. из них Сталиным, Молотовым и др. была дана санкция осуждения по "первой категории", в том числе на 1 тыс. иностранных граждан. "Первая категория" означала, что члены Политбюро не возражают против расстрела этих людей. Далее дела репрессируемых по этим спискам рассматривала Военная Коллегия Верховного Суда СССР под пред. В.В.Ульриха на основе закона от 1 декабря 1934 г. (без защиты, без обжалования приговора, с немедленным приведением приговора в исполнение). Заседание ВКВС длилось обычно 10 минут, после чего члены Военной коллегии удалялись и выносили приговор – обычно расстрел, реже, осуждение к разным срокам заключения или направление дела на доследование, что не исключало расстрельного приговора в дальнейшем. ВКВС выносила расстрельный приговор примерно 80-90% обвиняемым из списков по "первой категории".
Образец титульного листа "альбома" за июль 1938 с подписями Сталина и Молотова

Руководители региональных партийных органов отчитывались перед политбюро и лично Сталиным об организованных репрессиях, а также, как правило, присылали предложения о увеличении лимитов на аресты, демонстрируя свое рвение и преданность. Обычно это делалось с помощью секретных телеграмм в адрес ЦК.